Аймоне ди Савойя Аоста: Здесь никогда не бывает скучно
  20.02.2018

Генеральный директор российского отделения Pirelli о жизни и работе в России

Генеральный директор Pirelli Tyre в России, наследник древнего аристократического рода принц Аймоне, 6-й герцог Аостский и герцог Савойский полжизни прожил в России — 25 лет из своих 50. В конце января Аймоне ди Савойя Аоста (Aimone di Savoya Aosta) за укрепление сотрудничества с Россией был награжден орденом Дружбы. О том, как наследный претендент на трон Италии оказался в Москве 90-х и почему он ездит на Audi, а не на Ferrari, г-н ди Савойя Аоста рассказал корреспонденту «Коммерсанта».

Аймоне — редкое имя, есть версия, что его происхождение связано с немецким Heimat — «родина, защитник родины». Оно традиционно для наследников рода Аоста?

Оно и правда редкое. Так звали моего дедушку, в честь которого дали имя и мне, а до дедушки в роду Аоста это имя последний раз использовали в 1420 году. В древности оно звучало как Агимунд — «человек, который защищает свой дом с мечом». Не знаю, почему дедушку так звали, обычно мальчиков у нас называют Амадео либо Умберто, так зовут и моих сыновей.

Зачем потомок древнего рода, аристократ Аймоне, приехал в Россию в начале 90-х — не самое, скажем так, аристократическое время для этой страны?

Зато самое интересное. Сегодня Россия и Италия во многом похожи, мы в принципе можем жить в Москве, как живут в Милане или в других больших европейских городах. А тогда, сразу после распада Советского Союза, было по-другому. Был здесь какой-то дух, очень интересный для меня — молодого человека, который совсем случайно попал в Россию.

Как это произошло?

Летом 1992 года я сопровождал представителей японской группы, которые приезжали делать оптовые закупки дизайнерской одежды. Это была первая в моей жизни работа. Я ездил с ними по Италии, чтобы помочь купить галстуки, пиджаки, разные другие товары. А еще моя фирма занималась торговлей металлом, в том числе продажей из России в Китай. И вот однажды летом — август, в Италии каникулы, наш коммерческий директор в отпуске — генеральный директор позвонил мне: «Слушай, даже не знаю, как это организовать, но мне нужен кто-то, чтобы лететь во Владивосток. Там застряла партия арматуры, которую мы должны отгрузить, и никто не может ее найти. Можешь поехать? Ты единственный, кто не женат и кто как-то мог бы это сделать». Конечно, я решил, что с удовольствием поеду во Владивосток. Тогда, в 92-м году, Владивосток был чем-то чудесным, особенно для иностранца, который не говорит ни слова на русском. Если кто-то на каком-то иностранном языке там и говорил, это был японский, но никак не английский. В общем, приключений у меня было много. Сразу скажу, что арматуру я тогда не нашел, зато провел еще пару недель в Москве. Познакомился со многими бизнесменами, которые стали открывать здесь рестораны, начали возить любой товар, который как-то можно было продавать. Можно сказать, что в тот момент я влюбился в Россию, как несколько поколений назад влюблялись в Америку, считали ее land of opportunities.

Как Россия стала местом вашего постоянного обитания?

Та фирма, где я работал, через шесть месяцев обанкротилась — не по моей вине и не оттого, что я не нашел арматуру, просто такая жизнь. Я работал там со своим родственником, которому сказал: «Мне кажется, надо переехать в Россию. Здесь, в Италии, нам нечего делать, а там сейчас все происходит». Так мы и сделали.

Что чувствует человек, чьи семейные корни уходят далеко вглубь итальянской истории, приехав в страну, где за 60 лет связь с аристократией была полностью обесценена?

Мне кажется, везде в любой исторический момент сохраняется дух нации независимо от режима. Советский период или царский — неважно, я всегда говорю, что на самом деле история вряд ли объективна. Ее перепишут так, как надо ее понимать в тот момент, когда это изучается и используется. Любой исторический факт можно представить так, как вы хотите. Когда я приехал в Россию, в книгах по истории было написано, что Николай Второй — Кровавый. А сегодня он Святой. Но ведь факты не менялись, менялась только оценка, причем очень сильно, кардинально.

Что вы больше всего любите в России и что вам больше всего здесь мешает?

Ответ будет очень простой. Ровно 50% изменений в моей жизни — это Россия, потому что из моих пятидесяти лет двадцать пять я провел здесь. Так что половина моей жизни и в хорошем, и в плохом зависит от России. Больше всего я люблю то, что здесь никогда не бывает скучно. И это же я больше всего ненавижу: планировать хоть что-то здесь очень сложно. Думаю, я вам ответил.

Вы возглавляете российское представительство Pirelli с 2000 года. 18 лет в чужой стране — большой срок и для человека, и для компании. Что изменилось здесь для вас за эти годы?

Когда в начале 2000-х меня взяли на работу, у нас в России было коммерческое представительство, даже не фирма. Потихонечку бизнес развивался, стало интереснее, и в 2007 году было принято решение исследовать возможности производства в стране. Можно считать, что с этого момента Pirelli в России задумался о стратегическом подходе. А сегодня — вот посмотрите: мне вручили орден Дружбы. Думаю, эта награда говорит о результате нашей стратегии.

«За вклад в реализацию крупных российско-итальянских экономических проектов и привлечение инвестиционных средств в экономику Российской Федерации» — да, серьезный повод для гордости.

Это прекрасный результат, которым я очень горжусь и благодарен за него России. Образ Pirelli сегодня — это инновации. Скоро шина будет говорить с вами, и это будет заслуга Pirelli. (Смеется.) Шины будут улучшаться до тех пор, пока улучшается автомобиль.

Да, главное, как вы однажды сказали, чтобы не изобрели автомобиль без колес.

Правильно.

Как связь с премиальным автомобильным сегментом влияет на ваш собственной стиль? Вы в свое время говорили, что каждый мужчина мечтает о Ferrari. А сами на чем ездите?

На немецкой машине, Audi.

Но шины-то, шины хотя бы...

А какие, вы думаете? Здесь, по-моему, вариантов просто нет. Я беспокоюсь о своей безопасности, поэтому использую шины, в которых уверен. Ну а Ferrari — мечта, правильно. Когда-то и у меня будет Ferrari. Ну или не будет, это не так важно.

Не любите быстрой езды?

Конечно, люблю! Но сегодня, вы знаете, в Москве за быструю езду штрафуют. Чтобы иметь Ferrari, надо иметь и возможность гонять его где-то на полигоне, иначе скучно. А я пока обхожусь без больших скоростей.

Трудно говорить о Pirelli, не упомянув о вашем календаре. Красивые женщины, выдающиеся работы фотографов — что компания посредством этого календаря говорит миру?

Думаю, неправильно говорить, что Pirelli хочет что-то сказать миру. В работе над календарем Pirelli дает фотографам полную свободу сказать то, что они хотят, потому что только фотограф решает, каким будет календарь.

    Добавить комментарий

    ВойдитеЗарегистрируйтесь или Вы можете написать от анонимного гостя